Камрад
|
Нар-Шаддаа. Съёмная квартира
Ангел открыл глаза, сладко потянулся. Ничего не болит, ощущение холода исчезло. За-ме-ча-тель-но. Он одним прыжком соскочил с кровати, сделал несколько танцевальных па, плавных, но быстрых. И удрал в ванну. Через некоторое время вернулся, поправыил ещё влажные волосы, и стал одеваться. Комбинезон "От Крайта", футболка с горлом, ботинки. Всё тёмное, неброское.
- "Эй, почти жена дорогая, ты где? Волосы заплетать будешь?" - спросил он, копаясь в шкафу.
- "А нужно? Тебе как, одну косу, две или много, но мелких?" - поддела Мотылёк, а потом азхнула - "ты что сделал?!"
Лекс изменился. Теперь его волосы сменили цвет от изысканного старого золота на обычный, русый. Исчез сияющий блеск, окутывающий голову ангела словно нимбом, лазурные глаза сменились серо-голубыми, причём больше серыми, чем голубыми. Между тем ситх вытащил... косметичку, открыл и занялся макияжем. Надо отдать ему должное - красился Лекс как профессиональный актёр, быстро и уверенно. И его лицо потеряло утонченность, совершенство и стало лицом обыкновенного парня – бледным, немного уставшим, с залёгшими под глазами тенями, что говорили о проведенной бурной ночи. Иными словами, Лекс убрал из своей внешности всё, что выдавало в нём ангела, и стал обыкновенным человеком – с правильными чертами лица, но неброским, неярким, никаким. На таком взгляд не остановится…. Вдобавок Лекс завязал волосы узлом, чтоб «хвост» не реял гордо, а тихо лежал на спине, зачесал волосы, чтоб из-под них виднелись только мочки ушей, накинул на плечи тёмный, невзрачный, плащ и покрутился перед зеркалом. Затем ссутулился, сунул руки в карманы, приподнял плечи, прошёлся туда-сюда по комнате, меняя походку из широкой и свободной на более скованную.
- «Ну, что скажешь?» - обратился он к Мотыльку – «узнает меня в таком виде клон?»
|